Ирина Гурина
Капризная царевна
За изумрудными лесами, да за синими горами на самом берегу моря во дворце белокаменном жила-была капризная царевна Марфа. Уж давно ей замуж пора было, но царевна только посмеивалась да женихов прогоняла.
Нарядится, сядет перед зеркалом и приговаривает:
- Уж такой умнице, уж такой красавице и королевич соседский не ровня, и принц заморский не пара. Хочу самого лучшего, самого богатого, самого красивого. Чтобы все желания мои исполнял, чтобы в жемчугах да золоте я купалась.
Рассердились принцы да царевичи на невесту разборчивую и решили её проучить. Сговорились они найти парня бедного, деревенского, но красивого, в царское платье нарядить, сундук с золотом ему дать да и послать со сватами во дворец.
Только услыхала их ворона чёрная. Каркнула, бабой Ягой обернулась, усмехнулась недобро да улетела за чёрную тучу.
На следующий день ранним утром залетела во дворец голубка, села Марфе на плечо и зашептала в ушко:
- Про красоту твою да ум по всей земле слава идёт. Придёт сегодня к тебе самый лучший жених свататься, проверять тебя будет. Ты не смотри, что одет бедно, да старый, да горбатый, да подарок не царский принесёт. Соглашайся!
Обрадовалась царевна, в ладоши захлопала, наряжаться бросилась, да не заметила, как голубка вспорхнула в небо и вороной обернулась.
Вышла царевна в тронный зал, а женихов-то всего двое. Один красавец писаный, глаз с неё не сводит, а другой – старый да горбатый. Ёкнуло сердце у невесты, зашептало: «Выбирай красавца, ведь люб он тебе!»
Да не послушалась сердца капризная Марфа, вспомнила, что голубка ей обещала, и топнула ножкой:
- За старика замуж пойду! Такое моё царское слово!
И взяла горбуна за руку.
Царь-отец охнул, бояре ахнули, мамки-няньки заплакали. А старик-жених захохотал - словно гром загремел. И случилось тут небывалое: тучи чёрные небо закрыли, хлынул дождь, да реками во дворец ворвался, подхватил горбуна с царевной и прочь в глубокое море унёс.
Смотрит Марфа и глазам своим не верит: под водой замок стоит - не чета отцовскому, весь каменьями драгоценными усыпан, стены золотые, окна хрустальные. А под ногами - жемчужная поляна.
- Быть тебе женою царя морского, спасибо бабе Яге – помогла! - Промолвил старик и превратился в чудище подводное: вместо ног – щупальца, вместо рук – хвосты рыбьи, а в бороде - змеи. – Хотела золото и жемчуга – всё твоё. Хотела самого красивого – так в океане краше меня не найдёшь!
Разрыдалась царевна, да только под водою слёз не видать.
И сгинуть бы ей в пучине морской, да Иванушка, жених, которого царевичи да принцы отвергнутые во дворец свататься посылали, не на шутку влюбился. Ни есть, ни спать, ни жить без красавицы Марфы не может. Снарядил он корабль и отправился счастье своё искать. Дни и ночи плыл он сквозь шторма и бури. Как-то раз увидел он на берегу русалку. Выбросило её на камни. Уж и сердце у неё почти не билось, да сжалился Иванушка, подхватил на руки и отнёс к воде.
- Спасибо тебе, добрый молодец, - молвила русалка. – Придёт час, и я тебе помогу.
Хвостом по волне ударила и уплыла.
Долго ли, коротко ли – добрался Иванушка до замка морского царя. Чуть мимо не проплыл, да молния сверкнула, лишь верхушку шпиля, что из пучины морской торчал, осветила. Бросился он в воду, Чуть не утонул, да русалка спасла.
- Долг платежом красен. Возьми волшебную жемчужину, она три желания исполняет. Да не забудь после третьего желания её обратно морю-океану отдать. Только думай, прежде чем желания загадывать. Я свои уже использовала, а самое главное желание - любимого вернуть, четвёртым оказалось. Не ошибись, как я.
Взял Иванушка жемчужину и шепнул первое желание:
- Хочу Марфу-царевну найти!
Только сказал, а уж Марфа рядом стоит. Стоит – глазам не верит.
Схватил её Иванушка за руку и поплыл к кораблю. Забрались они на палубу, а тут Царь Морской на волне верхом несётся. Из глаз молнии летят, из бороды змеи ядовитые тянутся.
- Хочу с Марфой-царевной домой попасть, - крикнул Иванушка жемчужине.
И тот час оказались они на берегу у царского дворца. Марфа к отцу бросилась, а Иванушка положил жемчужину на ладонь да и говорит:
- Попросил бы я, чтобы царевна меня полюбила, да пусть её сердце само решит, без колдовства. Исполни, жемчужина, моё последнее желание: верни русалке любимого!
Сказал и бросил жемчужину в бушующее море. Сверкнула молния в последний раз, тучи разошлись, а на дне морском превратилось чудище морское в молодого прекрасного принца. Разрушилось древнее колдовство - вернулся к морскому царю его прежний облик, обнял он любимую русалку, а жемчужину в ларец положил – вдруг ещё кому пригодится.
Тут и Марфа из дворца выскочила, обняла Иванушку да русалке с морским царём рукой помахала.
Смотрит Иванушка, а из дворца мамки-няньки, да бояре с царём идут. Царь ему поклоны бьёт и говорит:
- Бери, богатырь, дочь мою в жёны. Быть тебе царём справедливым да честным, другого для своей Марфы я и не желаю!
Пир горой был во дворце. Жили Иван да Марфа долго и счастливо.
А жемчужина на дне морском по сию пору лежит, новых желаний дожидается.
copyright: текст Ирина Гурина © копирование с сайта запрещено
Иван-Царевич и Алёнушка
Жил да был царь. И был у царя единственный сын – Иван-Царевич. Отправился как-то Иван-Царевич в дальний лес на охоту да и пропал. Закручинился царь, запечалился, послал гонцов во все концы государства, только вернулись гонцы с дурными вестями. Царевича нигде нет, зато объявился в краю Змей Шестиголовый: деревни и сёла жжёт, поля вытаптывает. Послал Царь против Змея Шестиголового войско. Да едва солдаты чудище огнедышащее завидели, бросились бежать.
- Сколько нечисти положил на ратных полях – не счесть. А такого страшилища не видывал, - сказал царю старый генерал. – Не иначе, встретил царевич наш это чудище да и пал в бою.
Закручинился царь, позвал колдуна на помощь.
Колдун заклинания шептал, кости да корешки разбрасывал, три дня и три ночи думал, а после приходит к государю и молвит:
- За лесами, за болотами есть деревенька маленькая. На краю деревеньки – избушка старая. Живёт в той избушке Алёнушка. Вот только она нам и поможет.
Долго ли, коротко ли – доставили перед государевы очи Алёнушку. А девица – красоты небывалой.
Говорит ей царь:
- Коли спасёшь моё царство-государство от Змея Шестиголового, как колдун нагадал, женюсь на тебе!
А Алёнушка лишь рукой махнула:
- Я своего суженого во сне видала. Не ты это, царь-батюшка! Да и не хочу я за тебя замуж. А землю родную спасти попробую.
Сказала так и отправилась в путь.
Шла полями, шла лугами, через рощи да сёла и добралась Алёнушка до тёмного леса. Глядь – а на опушке птенец из гнезда выпал и под деревом пищит, а рядом птичка вьётся, убивается. Взяла Алёнушка птенца и посадила обратно в гнездо.
- Спасибо, добрая душа! – прочирикала птичка. - Может, и я тебе на что сгожусь?
- Не видала ли ты, птичка-невеличка, Змея Шестиголового? – спросила Алёнушка.
- Змея в небе видала, - кивнула птичка. – А ещё царевича вашего видела. На серого волка он охотился. К быстрой речке за ним поскакал.
Поклонилась ей Алёнушка и пошла к быстрой речке – вдруг царевич найдётся, с ним-то проще будет змея одолеть. Смотрит - а у быстрой речки на берегу рыбка бьётся: из воды выпрыгнула, а обратно не попасть. Взяла Алёнушка рыбку и бросила обратно в речку.
- Спасибо, добрая душа! – плеснула хвостом рыбка. - Может, и я тебе на что сгожусь?
- Не видала ли ты, рыбка, Змея Шестиголового? – спросила Алёнушка. – Или, может быть, ты царевича нашего встречала?
- Змея видела, по небу летает, - ответила рыбка. – И царевича вашего встречала. Он волка серого подстрелил. Раненый волк в чащу побежал, а царевич следом.
Поклонилась ей Алёнушка и пошла к чаще непролазной. А чаща гостей не любит, ветками хлещет, сучьями бедную девицу царапает – весь сарафан изорвала, косы растрепала.
Только Алёнушка отдохнуть хотела, смотрит – волчица в капкане мается. Освободила её Алёнушка, а волчица вдруг и молвит человеческим голосом:
- Спасибо тебе, добрая душа! Может, и я тебе чем помогу?
- Не видала ли ты, волчица, Змея Шестиголового?– спросила Алёнушка. – Или, может быть, ты царевича нашего встречала?
Вздохнула волчица и отвечает: - Так и быть. Скажу я тебе правду. Царевич ваш волка серого подстрелил. Просто так подстрелил, для забавы молодецкой. А то не простой волк был, а волшебный. Осерчал волк и превратил царевича в Змея Шестиголового. Садись ко мне на спину, отвезу я тебя к волку. А там уж ты сама его уговаривай заклятье снять.
Долго ли, коротко ли, домчала волчица Алёнушку до логова волчьего. А то и не логово вовсе, а дворец чудесный. Бросилась Алёнушка на колени перед волшебным волком и попросила вернуть Ивану Царевичу облик человеческий.
- Ладно, - отвечает волк. – Будет царевичу последнее испытание. Коли пройдёт его, быть ему человеком. А коли нет – не взыщи девица, летать ему Змеем Шестиголовым веки вечные.
Топнул волк лапой, и в тот же миг появился перед дворцом Змей Шестиголовый: поклонился волку, пламя потушил, взор потупил.
- Ну, что, царевич, вот тут девица за тебя просит, - усмехнулся волк. - Хочет, чтобы я тебе облик человеческий вернул. Так тому и быть, да только с условием. Если ты, царевич, согласишься, чтобы Алёнушка вместо тебя стала чудищем шестиголовым, то быть тебе снова человеком. А если откажешься, то останешься сам Змеем, да навсегда из родного края улетишь!
- Нет, - говорит Змей Шестиголовый. – Не бывать этому. Отпусти Алёнушку. Пусть лучше я на веки вечные Змеем останусь.
Рассмеялся волк и снова лапой топнул. Молнии засверкали, гром загремел, земля затряслась – упали на землю чешуя железная да головы огнедышащие. И в тот же миг в золу превратились.
Смотрит Алёнушка – стоит перед ней Иван-царевич целый, невредимый. Ахнула красна девица – это ж его она во сне видала, суженого своего.
А волк и говорит:
- Прошёл ты, царевич, моё испытание. Идите с Богом, да зла больше не делайте.
Сказал так и с глаз пропал. И дворец его в воздухе растаял.
Отвезла волчица Ивана Царевича с Алёнушкой домой. Уж как царь радовался да народ ликовал! Тут и свадьбу сыграли. И волк с волчицей на той свадьбе гуляли, пели да плясали.
А Иван Царевич с тех пор только добро творил.
copyright: текст Ирина Гурина © копирование с сайта запрещено
Добрыня-Богатырь
Жил да был в одном селе Добрыня-Богатырь - собой хорош и душой светел. А уж слава о его силушке богатырской по всей Руси гремела: и Соловья Разбойника одолел, и Бабу Ягу усмирил, и Кощея прогнал. И докатилась та слава до царского дворца.
А дворец тот стоял на берегу Белого озера. И было то озеро не простым, а волшебным. Рыбы в нём водилось видимо-невидимо, по ночам русалки хороводы водили, по берегам цветы удивительные росли, да только в самой середине бурлил омут бездонный. Если кто в тот омут попадал, уж никогда не возвращался.
Очень царь Белым озером гордился. Да только много кто его озеро отвоевать хотел.
- Возьму-ка я Добрыню на службу, озеро охранять, - решил царь и послал к богатырю гонца Ерошку.
Выслушал Добрыня гонца и молвил:
- Съезжу во дворец, уважу царя.
А тем временем случилось в царстве-государстве небывалое.
Ночью чёрной да беззвёздной налетела на дворец тьма и словно проглотила. Поднялось утром солнце над лесами и полями, а на месте дворца лишь скала чёрная, а на скале башня огненная.
Собрался народ из окрестных деревень, ходят вокруг скалы, дивятся. Мужики плечами пожимают, бабы плачут, а детишки малые камнями в скалу кидаются.
Да недолго они удивлялись. Вылетел из огненной башни Змей Горыныч о трёх головах и рычит, огнём плюётся:
- Теперь я ваш царь-государь! Слушайте мой указ! Отныне буду я каждый день по одному человеку съедать. Коли не придёт никто, спалю ваши сёла вместе с вами – одни головёшки останутся!
Ахнул народ и бросился врассыпную.
А тут как раз и Добрыня с Ерошкой едут.
Увидали их люди, в ноги кинулись:
- Спасите нас, богатыри русские!
Ерошка обрадовался, что и его за богатыря приняли, грудь колесом выгнул да и скатился кубарем на землю. Только Ерошка хитрым был – вскочил на ноги, свистнул залихватски и говорит:
- Вот как я ловко с коня соскакиваю, так и змея вашего одолею. Эка невидаль – змей!
Только он это произнёс – закрыла солнце крылатая тень, задрожала земля от рыка страшного, пожелтела трава от жара огненного. То Змей Горыныч свои владения осматривать полетел.
Побелел Ерошка, ещё пуще хорохориться начал: - С таким змеем и помощник мой Добрыня справится!
Вышел из толпы дед, поклонился им и говорит: - Первую красавицу за того отдадим, кто змея победит!
Тут Ерошка и вовсе страх потерял. Плечики расправил, сабелькой позвенел, на коня вскочил и кричит: - Я, я на Змея Горыныча пойду.
Долго ли, коротко ли – день к закату клонится, Добрыня меч свой точит, а Ерошка перед девицами на коне гарцует да хвалится.
Тут Добрыня и говорит:
- Надо к Змею кому-то идти, не то спалит всё вокруг, как обещал.
А Ерошка только ойкнул и отвечает:
- Я тут подумал, не к спеху мне жениться. Иди ты на змея.
Покачал головой Добрыня, рассмеялся, коня буланого оседлал и поскакал к скале.
Да стыдно стало Ерошке. Подумал он, подумал и следом отправился:
- Вдруг и я на что сгожусь?
Уж совсем тьма на край опустилась, лишь башня огненная полыхает, да чешуя Змея Горыныча блестит.
Сошлись Добрыня со Змеем в смертельном бою. Топнет Змей – горы трескаются, дыхнёт – деревья валятся, хвостом щёлкнет – реки вспять поворачивают.
Но не испугать ему Добрыню. Взмахнул богатырь мечом и отсёк Змею голову. Да только смотрит: на месте одной – две выросли! Две отсёк – четыре выросли.
А Змей только хохочет, словно гром в небе гремит:
- Не победишь ты меня, Добрыня! Сила моя волшебная в алмазе, алмаз в шкатулке, а шкатулка во мне!
Сидит Ерошка в кустах, ойкает, айкает да соображает, как Добрыне помочь. Видно, не справиться со Змеем Горынычем простой силой богатырской. Надо и смекалку проявить.
- Коли ты огненный, так воды бояться должен, - догадался Ерошка и кричит Добрыне: - Заманивай супостата к озеру! В омуте его утопим!
Понял Добрыня, кивнул и вскочил на коня и помчался к озеру.
А Змей следом летит: когти железные выпустил – того гляди Добрыню схватит.
Добрался богатырь до озера, спрыгнул в лодку, а там уж Ерошка на вёслах сидит. И погребли они к самому омуту. Только Змей над лодкой кружит, добычу свою высматривает.
А Добрыня изловчился, да и полоснул мечом снизу по брюху, да по железной чешуе – выпала в лодку шкатулка, выкатился из шкатулки алмаз. Схватил Ерошка алмаз и бросил в омут.
В тот же миг сверкнула молния, удалила в озеро, а Змей Горыныч следом чёрным вихрем взвился и в омуте исчез. Проглотил его омут, словно и не было никого.
А чёрная скала затряслась, заскрипела и рассыпалась. Смотрит народ – снова царский дворец на месте а царь-батюшка в окне рукой машет.
С тех пор служил Добрыня царю и народу верой и правдой. Много ещё подвигов совершил. А Ерошка на первой красавице женился, героем стал: ведь в богатырском деле иногда и без смекалки не обойтись!
Закатили в царстве пир горой с песнями, плясками, да песню про Ерошку сложили, чтобы дети его гордились.
copyright: текст Ирина Гурина © копирование с сайта запрещено
Иван Царевич и Царевна Забава
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был Иван Царевич. Собрался он жениться. Долго выбирал себе невесту и решил, что краше да милее Царевны Забавы ему не найти.
Долго ли, коротко ли, отправился он со сватами в соседнее государство к отцу Забавы.
А Забава тем временем пошла с мамками-няньками в лес по ягоды. Шли они по дорожке, шли они по тропинке и вышли на поле. А оно всё сплошь ягодами покрыто. Ягодка за ягодкой и разбрелись все по высокой траве. Кладёт Забава ягоды в корзинку, а сама думает: - Что-то трава всё выше и выше.
Оглянулась, а вокруг уж лес дремучий. Только хотела мамок да нянек позвать – схватил её кто-то, в мешок бросил да прочь понёс.
Спохватились мамки-няньки – нет царевны. Кричали, аукали, да только толку не было. С тем и воротились во дворец. Осерчал царь, ногами затопал, кулаками замахал, да гневом делу не поможешь.
- Отдам я за тебя свою дочь, Иван Царевич, только найди её! – Попросил царь.
Вскочил жених в седло и помчался сначала по дороге потом по тропинке, да и выехал на поле. Смотрит – а нет там ягод. Только трава непримятая.
- Что-то дело тут нечисто, - покачал головой Иван. – Колдовство какое-то.
Только молвил – закаркала в лесу ворона, словно старуха захохотала.
Рассердился царевич, прицелился из лука, а ворона вдруг взмолилась человеческим голосом:
- Не убивай меня, Иван Царевич, я тебе помогу!
- Скажи тогда, куда Забава делась?
- Я её у Бабы Яги видела! – ответила ворона. – Скачи за мной следом, я дорогу покажу.
Долго ли, коротко ли, добрался царевич до избушки на курьих ножках. Только его избушка увидала – ставни захлопнула и задом повернулась.
- Ах так! – нахмурился Иван. – Я вот тебя сейчас сожгу! Говори, куда Забаву дела?
Закряхтела изба, затопталась, повернулась и выпустила на крыльцо Бабу Ягу.
- Поменяла я твою Забаву, - запричитала Баба Яга. – Сперва съесть хотела, да она строптивая оказалась, чуть меня саму в печи не изжарила. Вот и договорились мы с Кащеем: он мне золота сундук, а я ему царевну. Не гневайся, Иван Царевич, не жги мою избу. Вот тебе Стрекоза-Изумрудные Глаза! Я её освобожу, а она за это дорогу до Кощеева замка покажет.
Выпустила Баба Яга стрекозу, та крылышки расправила и полетела. А Иван Царевич следом отправился.
Через чащи-буреломы добрались они до Кощея. А замок его на высокой горе стоит, башни в облака упёрлись, солнце затмевают.
Пригорюнился царевич, а Стрекоза – Изумрудные Глаза стрекочет:
- Не печалься, Иванушка! Ты меня освободил, я тебе помогу. Брызни на меня нектаром с клевера.
Сделал Иван Царевич как стрекоза велела, и ахнул. В миг один она стала огромной, словно конь крылатый.
- Садись, - говорит, - ко мне на спину, домчу тебя до замка Кощеева.
И правда, только Иван сел – ветер в ушах засвистел. Оглянуться не успел, а уж они в окно замка влетели.
Схватил Иван Царевич меч, бросился к кощею и кричит:
- Отдавай Забаву, невесту мою! А не то голову отрублю!
- Тьфу, - рассердился Кощей. – Нет у меня твоей невесты! Поменялся я с Соловьём Разбойником. Он мне жар-птицу отдал, а я ему девицу эту строптивую. Сам на ней сперва жениться хотел, да только она как начала мои сокровища в окна кидать, как начала хрустальные чаши бить да чуть смерть мою в ларце не поломала! Зачем мне такая жена? Иди к Соловью Разбойнику, а дорогу тебе малахитовая змея укажет. Так и быть освобожу я её.
Взял Иван Царевич малахитовую змею, сел за стрекозу да вниз спустился. Отряхнулся, змейку в траву пустил, стрекозе поклонился и отправился следом за малахитовой змейкой к Соловью Разбойнику. Много дней и ночей ехал Иван Царевич. В глухом лесу у огромного дуба остановилась, наконец, змейка и прошипела:
- Вот, Ивануш-ш-шка, Соловей на дубу живёт. Только знай, его просто так не одолеть. Раз ты мне помог освободиться, и я тебе помогу. Сила его в серебряном ремне, что у разбойника на поясе. Пока ремень не перерубишь – не справишься с ним.
Поблагодарил Иван змейку и пошёл к дубу. Смотрит – на верхушке клетка золотая, а в клетке Забава сидит. Хотел было царевич за клеткой полезть, но дуб словно живой – одежду на нём рвёт, сучками за руки хватает да ветками хлещет. Машет Иван Царевич мечом, а дуб рычит, словно зверь лесной и ещё пуще сопротивляется. Видит Иван – не справиться ему – стал корни рубить. Тут дуб треснул, хрустнул да и превратился в Соловья Разбойника. Только Соловей свистнуть собрался, а царевич мечом взмахнул и перерубил серебряный пояс. Надувает Соловей щёки, а вместо свиста сипение одно. Растерял он своё колдовство, испугался и прочь бросился. А клетка золотая распахнулась, Забава выскочила, Ивана Царевича обняла и расцеловала.
Сели они на коня и отправились домой.
С тех пор жили Иван Царевич и Царевна Забава долго и счастливо, а нечисть всякая в те края от страха дорогу забыла.
copyright: текст Ирина Гурина © копирование с сайта запрещено
Тридевятое царство
В Тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил-был прекрасный царевич. И так он был собой хорош да пригож, что глаз не отвести.
Летела как-то по небу мимо царского дворца Царица-Ледяница в хрустальных санях. Увидала царевича да и влюбилась без памяти. Только не захотел царевич на ней жениться.
- Не взыщи, - говорит, - красавица. Я Марфу-Царевну люблю.
Разозлилась Ледяница, махнула волшебным шлейфом и заковала Тридевятое царство в лёд. Стало всё вокруг белым бело, а прекрасный царевич превратился в ледяную статую.
Узнала про эту беду Марфа-Царевна и побежала к бабке Мудрёне.
- Ишь ты как, - усмехнулась Мудрёна. – Помогу я тебе. Да только не просто так. Добудь мне Диво Дивное. Коли принесёшь, скажу, как Царицу-Ледяницу победить. А коли нет, так и останется твой царевич ледяной статуей, а Тридевятое царство снегом заметёт.
И отправилась Марфа-Царевна Диво Дивное искать. Кинулась она к мудрецам – не знают они про Диво. Бросилась она к колдунам – и они про Диво не слыхали.
По морям Марфа-Царевна плавала, по странам заморским ездила – нигде Диво Дивное не нашла. Вернулась она домой, да отправилась снова к бабке Мудрёне. Только заблудилась Марфа-Царевна в лесу, заплутала. Ходит, аукает, а в ответ ей вдруг рык медвежий.
Пустилась Марфа-Царевна бежать, да прямо на медведя косолапого и выскочила.
- Чего ты, девица, по моему лесу бродишь? Чего спать мешаешь? – разозлился медведь. – Вот я тебя сейчас съем!
- Не ешь меня, мишенька, - взмолилась Марфа-Царевна. - Я Диво Дивное ищу. Мне царевича спасти надо. Да только, видимо, не судьба нам с ним вместе быть. Давай, хоть тебе помогу. Хочешь, я тебе песенку колыбельную спою, ты и заснёшь?
- Давай, - согласился медведь. – Пой. Пошли к моей берлоге. Я улягусь поудобнее, а ты пой.
Так и сделали. И только Марфа-Царевна колыбельную петь начала - зевнул медведь. Раз зевнул, другой зевнул, да засыпать начал.
- Хорошо поёшь, - пробормотал косолапый. – Пока не заснул я совсем, слушай внимательно. От моей берлоги идёт тропка невидимая. Коли с добром по ней идти, приведёт она тебя к Хрустальному озеру. А коли со злом – то в болоте утонешь. Ступай, может, повезёт тебе.
Сказал так и захрапел.
Погладила Марфа-Царевна медведя и бросилась по тропке узкой бежать.
Бежит, сердечко стучит – а ну как в болото угодит?
- И пусть в болото, - прошептала Марфа. – Лишь бы царевича спасти.
Только промолвила эти слова, как показалось за деревьями Хрустальное озеро. А на хрустальном берегу – хрустальный дом. И из дома то ли хрустальный звон, то ли песенка доносится.
Заглянула Марфа-Царевна в окошко, а в горнице Диво Дивное пляшет да песенки поёт.
Ахнула Марфа-Царевна, поклонилась Диву Дивному и рассказала всё, как есть.
- Не плачь, красавица, - ответило ей Диво Дивное. – Схожу я к бабке Мудрёне. Отчего ж не сходить?
Только сказало, как сей же миг очутились они у бабки Мудрёны в гостях.
Обрадовалась Мудрёна, захлопотала, пироги печь начала. А между делом и говорит Марфе-Царевне:
- За то, что ты меня уважила и просьбу мою выполнила, помогу я тебе. Возьми из моего колодца живой водицы. Капни туда слезой своей горячей, да и плесни потом водой на Царицу-Ледяницу. А после – на царевича. Ну, в добрый путь тебе. Ступай!
Поблагодарила Марфа-Царевна бабку, набрала в колодце живой воды, капнула туда слезинкой и поспешила во дворец.
А во дворце уж всё к свадьбе готово. Вьюга да метель свищут, снежные бабы пляшут, а Царица-Ледяница в подвенечное платье наряжается.
- Не бывать этому! – крикнула Марфа-Царевна и плеснула в Ледяницу живой водой. А потом подбежала к царевичу и его той водой окропила.
Завыли вьюга с метелью, прочь бросились, снежные бабы рассыпались, а Царица-Ледяница в тот же миг растаяла.
Открыл глаза царевич, обнял Марфу-Царевну, поцеловал и говорит:
- Коли к свадьбе всё готово, так что ж нам ждать?!
Тут и гости набежали, и бабка Мудрёна с пирогами пришла, и Диво Дивное с песнями да плясками прилетело, и даже медведь проснулся да народ потешать пришёл.
А про Царицу-Ледяницу с тех пор в Тридевятом царстве и не слыхали.
copyright: текст Ирина Гурина © копирование с сайта запрещено
 |
 |
 |
Поделиться с друзьями: